Пересказ повести Шмелева «Человек из ресторана»
По прошествии времени Яков Софроныч понял: все началось с самоубийства Кривого, их жильца. Перед тем он рассорился со Скороходовым и обещал донести, что Колюшка с Кириллом Северьянычем про политику спорят. Он же, Кривой, в сыскном отделении служит.
А удавился-то он оттого, что выгнали его отовсюду и жить ему стало не на что.
Как раз после этого Колюшкин директор вызвал к себе Якова Софроныча, и Наташа с офицером встречаться стала, и квартиру сменить пришлось, и новые жильцы появились, от которых Колина жизнь пошла прахом.
В училище требовали, чтобы сын (он и вправду резок, даже с отцом) извинился перед преподавателем. Только Колюшка стоял на своем: тот первым унизил его и с первого класса издевался, оборвышем звал и не Скороходовым, а Скомороховым.
Одним словом, исключили за полгода до окончания. На беду, еще подружился с жильцами. Бедные, молодые, живут как муж с женой, а не венчаны. Вдруг исчезли.
Явилась полиция, сделали обыск и Колю забрали — до выяснения обстоятельств забрали, — а потом выслали.
Не радовала и Наталья. Зачастила на каток, стала еще более дерзкой, приходила поздно. Черепахин, влюбленный в нее жилец, предупредил, что за ней ухаживает офицер. Дома стоял крик и рекой лились оскорбления. Дочь заговорила о самостоятельной жизни. Вот скоро выпускные экзамены, и она будет жить отдельно.
Ее берут в приличный универмаг кассиршей на сорок рублей. Так и произошло. Только жила она теперь, невенчанная, с человеком, обещавшим жениться, но лишь когда умрет его бабушка, завещавшая миллион. Конечно, не женился, требовал избавиться от беременности, совершил растрату и подсылал Наташу просить денег у отца.
А тут как раз директор г-н Штосе оповестил об увольнении Скороходова. В ресторане им очень довольны, и работает он уже двадцать лет, все умеет и знает до тонкости, но… арест сына, а у них правило… Вынуждены уволить. Тем более сын-то к этому времени бежал из ссылки. Это была правда. Яков Софроныч уже виделся с Колюшкой.
Был — не как раньше, а ласков и добр с ним. Мамаше передал письмо и снова скрылся.
Луша, как прочитала весточку от сына, плакать начала, а потом за сердце схватилась и умерла. Остался Яков Софроныч один. Тут, правда, Наталья, не послушав сожителя, дочку Юленьку родила и отдала отцу. Он уже работал приходящим официантом, тоскуя по белым залам, зеркалам и солидной публике.
Конечно, на прежнем месте бывали обиды, предостаточно было безобразий и несправедливостей, было, однако, и своего рода искусство, доведенное до совершенства, и Яков Софроныч этим искусством владел вполне. Пришлось научиться держать язык за зубами.
Почтенные отцы семейств просаживали здесь с девицами тысячи; уважаемые старцы приводили в кабинет пятнадцатилетних; тайком подрабатывали мужние жены из хороших фамилий. Самое страшное воспоминание оставили кабинеты, обитые плюшем. Можно сколько угодно кричать и звать на помощь — никто не услышит. Прав все же был Колюшка.
Какое в нашем деле благородство жизни?! На что уж Карп, приставленный к этим комнатам человек, — так и тот раз не вытерпел и постучал в дверь: так одна кричала и билась.
А то вот еще играл при ресторане дамский оркестр, состоявший из строгих барышень, окончивших консерваторию. Была там красавица, тоненькая и легкая, как девочка, и глаза — большие и печальные. И вот стал заглядываться на нее коммерции советник Карасев, чье состояние невозможно было прожить, потому что каждую минуту оно прибывало на пять рублей.
Посидит он в ресторане три часа — вот и тысяча. Но барышня даже не глядит, и букет из роз в сотни рублей не приняла, и на шикарный ужин, заказанный для всего оркестра Карасевым, не осталась. Якову Софронычу на утро наряжено было отнести букет ей на квартиру. Букет приняла старушка. Потом вышла сама тоненькая и захлопнула дверь: «Ответа не будет».
Много времени прошло, но в ресторане все-таки сыграли свадьбу господина Карасева. Тоненькая от него с другим миллионером за границу укатила из-за того, что господин Карасев все от брака с ней отказывался. Так нагнал он их на экстренном поезде и силой привез. Колю все-таки нашли и арестовали. В письме писал: «Прощайте, папаша, и простите за все, что причинил».
Но перед самым судом двенадцать арестантов убежали, и Коля с ними, а спасся чудом. Спасался от погони и оказался в тупике. Бросился в лавочку: «Спасите и не выдавайте». Старик лавочник отвел его в подвал. Яков Софроныч ездил к этому человеку. Благодарил, но тот в ответ только и сказал, что без Господа не проживешь, а верно сказал, будто глаза ему на мир открыл.
Через месяц пришел неизвестный и передал, что Колюшка в безопасности. После этого стало все понемножку ‘налаживаться.
Лето Яков Софроныч проработал в летнем саду, управлял кухней и буфетом у Игнатия Елисеича, из того же ресторана, где он когда-то работал. Тот очень был доволен и пообещал похлопотать.
А тут еще профсоюз (с ним директору пришлось теперь считаться) потребовал восстановить незаконно уволенного.
И вот Яков Софроныч снова в том же ресторане за привычным делом. Только детей нет рядом.
И. Г. Животовский
Источник: https://www.testsoch.info/pereskaz-povesti-shmeleva-chelovek-iz-restorana/
«Человек из ресторана»
По прошествии времени Яков Софроныч понял: все началось с самоубийства Кривого, их жильца. Перед тем он рассорился со Скороходовым и обещал донести, что Колюшка с Кириллом Северьянычем про политику спорят. Он же, Кривой, в сыскном отделении служит. А удавился-то он оттого, что выгнали его отовсюду и жить ему стало не на что. Как раз после этого Колюшкин директор вызвал к себе Якова Софроныча, и Наташа с офицером встречаться стала, и квартиру сменить пришлось, и новые жильцы появились, от которых Колина жизнь пошла прахом.
В училище требовали, чтобы сын (он и вправду резок, даже с отцом) извинился перед преподавателем. Только Колюшка стоял на своём: тот первым унизил его и с первого класса издевался, оборвышем звал и не Скороходовым, а Скомороховым. Одним словом, исключили за полгода до окончания. На беду, ещё подружился с жильцами. Бедные, молодые, живут как муж с женой, а не венчаны. Вдруг исчезли. Явилась полиция, сделали обыск и Колю забрали — до выяснения обстоятельств забрали, — а потом выслали.
Не радовала и Наталья. Зачастила на каток, стала ещё более дерзкой, приходила поздно. Черепахин, влюблённый в неё жилец, предупредил, что за ней ухаживает офицер. Дома стоял крик и рекой лились оскорбления. Дочь заговорила о самостоятельной жизни. Вот скоро выпускные экзамены, и она будет жить отдельно. Ее берут в приличный универмаг кассиршей на сорок рублей. Так и произошло. Только жила она теперь, невенчанная, с человеком, обещавшим жениться, но лишь когда умрёт его бабушка, завещавшая миллион. Конечно, не женился, требовал избавиться от беременности, совершил растрату и подсылал Наташу просить денег у отца. А тут как раз директор г-н Штосе оповестил об увольнении Скороходова. В ресторане им очень довольны, и работает он уже двадцать лет, все умеет и знает до тонкости, но… арест сына, а у них правило… Вынуждены уволить. Тем более сын-то к этому времени бежал из ссылки. Это была правда. Яков Софроныч уже виделся с Колюшкой. Был — не как раньше, а ласков и добр с ним. Мамаше передал письмо и снова скрылся.
Луша, как прочитала весточку от сына, плакать начала, а потом за сердце схватилась и умерла. Остался Яков Софроныч один. Тут, правда, Наталья, не послушав сожителя, дочку Юленьку родила и отдала отцу. Он уже работал приходящим официантом, тоскуя по белым залам, зеркалам и солидной публике.
Конечно, на прежнем месте бывали обиды, предостаточно было безобразий и несправедливостей, было, однако, и своего рода искусство, доведённое до совершенства, и Яков Софроныч этим искусством владел вполне. Пришлось научиться держать язык за зубами. Почтенные отцы семейств просаживали здесь с девицами тысячи; уважаемые старцы приводили в кабинет пятнадцатилетних; тайком подрабатывали мужние жены из хороших фамилий. Самое страшное воспоминание оставили кабинеты, обитые плюшем. Можно сколько угодно кричать и звать на помощь — никто не услышит. Прав все же был Колюшка. Какое в нашем деле благородство жизни?! На что уж Карп, приставленный к этим комнатам человек, — так и тот раз не вытерпел и постучал в дверь: так одна кричала и билась.
А то вот ещё играл при ресторане дамский оркестр, состоявший из строгих барышень, окончивших консерваторию. Была там красавица, тоненькая и лёгкая, как девочка, и глаза — большие и печальные. И вот стал заглядываться на неё коммерции советник Карасев, чьё состояние невозможно было прожить, потому что каждую минуту оно прибывало на пять рублей. Посидит он в ресторане три часа — вот и тысяча. Но барышня даже не глядит, и букет из роз в сотни рублей не приняла, и на шикарный ужин, заказанный для всего оркестра Карасевым, не осталась. Якову Софронычу на утро наряжено было отнести букет ей на квартиру. Букет приняла старушка. Потом вышла сама тоненькая и захлопнула дверь: «Ответа не будет». Много времени прошло, но в ресторане все-таки сыграли свадьбу господина Карасева. Тоненькая от него с другим миллионером за границу укатила из-за того, что господин Карасев все от брака с ней отказывался. Так нагнал он их на экстренном поезде и силой привёз. Колю все-таки нашли и арестовали. В письме писал: «Прощайте, папаша, и простите за все, что причинил». Но перед самым судом двенадцать арестантов убежали, и Коля с ними, а спасся чудом. Спасался от погони и оказался в тупике. Бросился в лавочку: «Спасите и не выдавайте». Старик лавочник отвёл его в подвал. Яков Софроныч ездил к этому человеку. Благодарил, но тот в ответ только и сказал, что без Господа не проживёшь, а верно сказал, будто глаза ему на мир открыл.
Через месяц пришёл неизвестный и передал, что Колюшка в безопасности. После этого стало все понемножку налаживаться. Лето Яков Софроныч проработал в летнем саду, управлял кухней и буфетом у Игнатия Елисеича, из того же ресторана, где он когда-то работал. Тот очень был доволен и пообещал похлопотать. А тут ещё профсоюз (с ним директору пришлось теперь считаться) потребовал восстановить незаконно уволенного.
И вот Яков Софроныч снова в том же ресторане за привычным делом. Только детей нет рядом.
Лаборатория Фантастики
Произведение — пример того, как выглядел бы «Папаша Горио» в русских реалиях начала двадцатого века. По сути это тот же бальзаковский период — после буржуазной революции.
Жизнь главного героя, Якова Софроныча Скороходова окружена буржуазией — он работает официантом в достойном ресторане и видит свет общества в его неприкрытом виде. Камнем преткновения всех его рассуждений при этом всегда бывает понятие «образования», за которым он видит «воспитание».
Богачи приходят в ресторан кутить, издеваться над дамами, не привыкшими есть пищу с незнакомыми названиями и необычными вкусами, пить, а после опорожнять желудки неподалеку, а также посещать особую комнатку, где могут оставаться наедине с выбранными из каталога метрдотеля девушками.
Зато называют себя образованными, размышляет Яков Софроныч, понимая, что такие люди должны подавать пример, а не вести себя подобным образом.
Влияние образования сказалось и на детях Скороходова. Он не очень понимает Колюшку с его особыми идеями. Но Наташа пытается вести себя как люди из высшего общества, считая, что ее образование именно это и дает — выход в высокий свет.
Она не хочет признаваться, что дочь официанта, желает прилично одеваться и быть наравне с теми омерзительными людьми, за которыми чуть ли не каждый день наблюдает ее отец. И это оборачивается для нее темной стороной.
Как и политические взгляды Колюшки, связавшегося с революционерами.
Та эпоха была особой средой, когда человек мог пасть в разных состояниях: одни погибнуть на волне политических размышлений, другие — не пережив терзаний совести за то, что написали на них донос; одни — поддавшись влиянию привычек «нового барства», другие — посчитав, что любовь тоже может держаться на деньгах; одни — проигрывая на экономических операциях, другие — в тотализаторах; кому-то могли разбить контору, а кто-то сам сходил потихоньку с ума от всего творящегося в жизни. В связи с этим здесь сильна тема объединяющего начала в человеке. Яков Софроныч им обладает, во многом потому, что в нем живет вера в Бога. А его наблюдательность вкупе с этим дает осознае границ приличия, разобраться в сфере экономики помогает ему Кирилл Саверьяныч.
Многое во взглядах «русского папаши» наивно, и Колюшка пытается открыть ему глаза на понимание некоторых людей, например того же Кирилла Саверьяныча, которому в жизни важна только его парикмахерская и доход с нее (он даже не предупреждает Скороходова о падении цены бумаг, которые они вместе купили, в то время как сам продает свои в нужный момент во избежание убытка) и на самого Якова, прислуживающего по-лакейски любому вышестоящему, который по собственной прихоти ставит себя выше любого лакейского звания, а ведет себя хуже официанта, пытаясь н пасть в глазах своего непосредственного патрона. Колюшка понимает равенство людей, но скорее по политическим убеждениям, в то время как его отец осознает это равенство через божественное начало в человеке, его правда хоть и приходит к согласию с сыновьей, но неоспоримо глубже, потому что равны могут быть только совестливые люди, сочувствующие.
Якову кажется, что весь мир отвернулся от него, когда открывается связь Колюшки с революционными группировками, а Наташа уходит жить к своему приказчику. Но это мнимая черная полоса.
Шмелев И.с. — Человек Из Ресторана
189 0
Человек из ресторана — Повесть (1911) По прошествии времени Яков Софроныч понял. Все началось с само¬убийства Кривого, их жильца. Перед тем он рассорился со Скороходовым и обещал донести, что Колюшка с Кириллом Северьянычем про политику спорят. Он же, Кривой, в сыскном отделении служит. А удавился-то он оттого, что выгнали его отовсюду и жить ему стало не на что. Как раз после этого Колюшкин директор вызвал к себе Якова Софроныча, и Наташа с офицером встречаться стала, и кварти¬ру сменить пришлось, и новые жильцы появились, от которых Колина жизнь пошла прахом. В училище требовали, чтобы сын (он и вправду резок, даже с отцом) извинился перед преподавателем. Только Колюшка стоял на своем. Тот первым унизил его и с первого класса издевался, оборвы¬шем звал и не Скороходовым, а Скомороховым.
Одним словом, ис¬ключили за полгода до окончания. На беду, еще подружился с жильцами. Бедные, молодые, живут как муж с женой, а не венчаны. Вдруг исчезли. Явилась полиция, сделали обыск и Колю забрали — до выяснения обстоятельств забрали, — а потом выслали. Не радовала и Наталья. Зачастила на каток, стала еще более дерз¬кой, приходила поздно. Черепахин, влюбленный в нее жилец, предуп¬редил, что за ней ухаживает офицер. Дома стоял крик и рекой лились оскорбления. Дочь заговорила о самостоятельной жизни. Вот скоро выпускные экзамены, и она будет жить отдельно. Ее берут в прилич¬ный универмаг кассиршей на сорок рублей. Так и произошло. Только жила она теперь, невенчанная, с человеком, обещавшим жениться, но лишь когда умрет его бабушка, завещавшая миллион.
Конечно, не женился, требовал избавиться от беременности, совершил растрату и подсылал Наташу просить денег у отца. А тут как раз директор г-н Штосе оповестил об увольнении Скороходова. В ресторане им очень довольны, и работает он уже двадцать лет, все умеет и знает до тонкости, но. Арест сына, а у них правило. Вынуждены уволить. Тем более сын-то к этому времени бежал из ссылки. Это была прав¬да. Яков Софроныч уже виделся с Колюшкой. Был — не как раньше, а ласков и добр с ним. Мамаше передал письмо и снова скрылся. Луша, как прочитала весточку от сына, плакать начала, а потом за сердце схватилась и умерла. Остался Яков Софроныч один. Тут, прав¬да, Наталья, не послушав сожителя, дочку Юленьку родила и отдала отцу. Он уже работал приходящим официантом, тоскуя по белым залам, зеркалам и солидной публике.
Конечно, на прежнем месте бывали обиды, предостаточно было безобразий и несправедливостей, было, однако, и своего рода искусст¬во, доведенное до совершенства, и Яков Софроныч этим искусством владел вполне. Пришлось научиться держать язык за зубами. Почтен¬ные отцы семейств просаживали здесь с девицами тысячи. Уважаемые старцы приводили в кабинет пятнадцатилетних. Тайком подрабатыва¬ли мужние жены из хороших фамилий. Самое страшное воспомина¬ние оставили кабинеты, обитые плюшем. Можно сколько угодно кричать и звать на помощь — никто не услышит. Прав все же был Колюшка. Какое в нашем деле благородство жизни. На что уж Карп, приставленный к этим комнатам человек, — так и тот раз не вытерпел и постучал в дверь. Так одна кричала и билась.
А то вот еще играл при ресторане дамский оркестр, состоявший из строгих барышень, окончивших консерваторию. Была там красави¬ца, тоненькая и легкая, как девочка, и глаза — большие и печальные. И вот стал заглядываться на нее коммерции советник Карасев, чье со¬стояние невозможно было прожить, потому что каждую минуту оно прибывало на пять рублей. Посидит он в ресторане три часа — вот и тысяча. Но барышня даже не глядит, и букет из роз в сотни рублей не приняла, и на шикарный ужин, заказанный для всего оркестра Ка¬расевым, не осталась. Якову Софронычу на утро наряжено было отне¬сти букет ей на квартиру. Букет приняла старушка. Потом вышла сама тоненькая и захлопнула дверь. «Ответа не будет». Много времени прошло, но в ресторане все-таки сыграли свадьбу господина Карасева.
Тоненькая от него с другим миллионером за гра¬ницу укатила из-за того, что господин Карасев все от брака с ней от¬казывался. Так нагнал он их на экстренном поезде и силой привез. Колю все-таки нашли и арестовали. В письме писал. «Прощайте, па¬паша, и простите за все, что причинил». Но перед самым судом две¬надцать арестантов убежали, и Коля с ними, а спасся чудом. Спасался от погони и оказался в тупике. Бросился в лавочку. «Спасите и не вы¬давайте». Старик лавочник отвел его в подвал. Яков Софроныч ездил к этому человеку. Благодарил, но тот в ответ только и сказал, что без Господа не проживешь, а верно сказал, будто глаза ему на мир от¬крыл. Через месяц пришел неизвестный и передал, что Колюшка в без¬опасности. После этого стало все понемножку ‘налаживаться.
Лето Яков Софроныч проработал в летнем саду, управлял кухней и буфе¬том у Игнатия Елисеича, из того же ресторана, где он когда-то рабо¬тал. Тот очень был доволен и пообещал похлопотать. А тут еще профсоюз (с ним директору пришлось теперь считаться) потребовал восстановить незаконно уволенного. И вот Яков Софроныч снова в том же ресторане за привычным делом. Только детей нет рядом..
Духовные искания в повести И. Шмелёва «Человек из ресторана»
МУНИЦИПАЛЬНАЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДНЯЯ ШКОЛА № 2 г. КРАСНЫЙ КУТ
Духовные искания в повести И.Шмелёва «Человек из ресторана»
Материал к уроку литературы в 11 классепо творчеству И.ШмелеваУчитель русского языка и литературыБабинецкая НадеждаАлексеевна
И. ШМЕЛЕВ – яркий представитель неореализма
в русской литературе XX века.Круг проблем, изучаемых в гуманитарном классе, значительно расширился. В частности, мы познакомились с таким важным явлением русской литературы XX века, как неореализм. К его крупнейшим представителям относится И. ШМЕЛЁВ.
Среди замечательных русских писателей первой половины XX века особое место принадлежит И. ШМЕЛЁВУ. Он начал публиковаться в период – в 1900- 1910 годы.
Оставаясь сторонником правдивого воссоздания жизни этот писатель обогащал свой творческий метод достижениями символизма, импрессионизма, экспрессионизма и примитивизма, то есть, в сущности создал новый реализм.
Этот термин возник в 1900-е годы в статьях А. БЕЛОГО, Ф. СОЛОГУБА и других. Наиболее точно определила особенности нового реализма критик Е.А. КОЛТАНОВСКАЯ – по её мнению, это «творческая комбинация» «натуралистической школы» и модернизма.
Основной у неореалистов была тема национальной самобытности РОССИИ, раскрывавшаяся по- разному, в том числе и на религиозно – философском материале, столь важном для литературы той эпохи. В своей повести «Человек из ресторана» Шмелёв решает, но по – своему, вечную в мировой литературе проблему добра и зла.
Продолжает тему «маленьких людей», показывая их строгую мораль, которая не позволяет нарушать им библейские заповеди ни при каких жизненных обстоятельствах.
В романе творчески обработана евангельская притча о блудном сыне. Тема отца и сына для ШМЕЛЁВА была интимной. Сам он самозабвенно Любил сына Сергея и тяжело переживал его гибель. В 1920 году Сергей Шмелёв, офицер Добровольческой армии, не пожелавший покинуть родину, был взят из лазарета и расстрелян Бела Куном в Феодосии.
Автор в повести показывает, насколько трудна дорога даже искренне верующего человека к Богу. Главный герой, страдающий из-за распада самого дорого в его жизни – семьи, выражает свой протест Творцу. Он обретает истинную веру «через муку и скорбь после чудесного спасения» его сына-революционера Колюшки. Символично, что это совершилось в Рождественские праздники.
Итог нравственно-духовных исканий Скороходова раскрывается в «глубоком слове», сказанном причастным к спасению Колюшки Старичком-торговцем: «Без Господа не проживёшь». ШМЕЛЁВ устами своих героев говорит о самом сокровенном. Вот отчего повесть « Человек из ресторана» актуальна в наши дни.Среди замечательных русских писателей первый половины хх века особое место принадлежит Шмелеву.
Годы его жизни 1873 – 1950.Иван Сергеевич Шмелев в своем творчестве был сторонником правдивого воссоздания жизни, он также, в сущности, был одним из создателей нового реализма. В 1900 — 1910-е годы Иван Сергеевич направленностью своего творчества был близок писателям- радикалам.
В лучших своих произведениях этих лет – «Распад», «Патока», «Гражданин Уклейкин», и, наконец, в повести «Человек из ресторана» – Шмелев продолжает развивать характерную для русской литературы XIX в. тему «маленького человека», блудного сына, а также важное для древнерусского искусства слова изображение жизненного пути праведника.
«Человек из ресторана» – самое значительное произведение Ивана Сергеевича дореволюционной поры. Оно было напечатано в издательстве «Знание» в 1911 году. В появлении этой «тузовой» вещи, да и в самой судьбе писателя важную и благотворную роль сыграл М. Горький.
Именно ему Шмелев во многом обязан завершением работы над повестью «Человек из ресторана», которая выдвинула его в первые ряды русской литературы. В письме М.Горькому от 22 декабря 1910 года Иван Сергеевич поделился с ними замыслом этой повести» Хотелось выявить слугу человеческого, который по своей специфической деятельности как бы в фокусе представляет всю массу слуг на разных путях жизни.
» В таком замысле «Человек из ресторана» обнаруживается сердцевина писательской индивидуальности Шмелева, выходца из торгово – промысловой среды, у которого уже в детстве формировалась «любовь и уважение» к сотням « простых людей с мозолистыми руками». Этим в частности, Шмелев близок М. Горькому. Повесть «Человек из ресторана» имела большой успех, о чем можно судить по отзыву К.
Чуковского, писавшего, что И. Шмелев, автор «по-старинному прекрасной, волнующей повести, сумел так страстно, так взволнованно и напряженно полюбить тех бедных людей, а которых говорит повесть, – что любовь заменила ему вдохновение».
В самом деле, в «Человеке из ресторана» острый анализ социальных и моральных проблем, предпринятый героем-рассказчиком, доверенным лицом автора, сопровождается волнующими переживаниями «маленького человека» ресторане Якова Скороходова. Скороходов и др.
Краткое содержание Человек из ресторана – краткие содержания произведений по главам
Человек из ресторана И. С. Шмелёв Человек из ресторана
По прошествии времени Яков Софроныч понял: все началось с самоубийства Кривого, их жильца. Перед тем он рассорился со Скороходовым и обещал донести, что Колюшка с Кириллом Северьянычем про политику спорят. Он же, Кривой, в сыскном отделении служит. А удавился-то он оттого, что выгнали его отовсюду и жить ему стало не на что. Как раз после этого Колюшкин директор вызвал к себе Якова Софроныча, и Наташа с офицером встречаться стала, и квартиру сменить пришлось, и новые жильцы появились, от которых Колина жизнь пошла прахом.
В училище требовали, чтобы сын (он и вправду резок, даже с отцом) извинился перед преподавателем. Только Колюшка стоял на своем: тот первым унизил его и с первого класса издевался, оборвышем звал и не Скороходовым, а Скомороховым. Одним словом, исключили за полгода до окончания. На беду, еще подружился с жильцами. Бедные, молодые, живут как муж с женой, а не венчаны. Вдруг исчезли. Явилась полиция, сделали обыск и Колю забрали — до выяснения обстоятельств забрали, — а потом выслали.
Не радовала и Наталья. Зачастила на каток, стала еще более дерзкой, приходила поздно. Черепахин, влюбленный в нее жилец, предупредил, что за ней ухаживает офицер. Дома стоял крик и рекой лились оскорбления. Дочь заговорила о самостоятельной жизни. Вот скоро выпускные экзамены, и она будет жить отдельно. Ее берут в приличный универмаг кассиршей на сорок рублей. Так и произошло. Только жила она теперь, невенчанная, с человеком, обещавшим жениться, но лишь когда умрет его бабушка, завещавшая миллион. Конечно, не женился, требовал избавиться от беременности, совершил растрату и подсылал Наташу просить денег у отца. А тут как раз директор г-н Штосе оповестил об увольнении Скороходова. В ресторане им очень довольны, и работает он уже двадцать лет, все умеет и знает до тонкости, но… арест сына, а у них правило… Вынуждены уволить. Тем более сын-то к этому времени бежал из ссылки. Это была правда. Яков Софроныч уже виделся с Колюшкой. Был — не как раньше, а ласков и добр с ним. Мамаше передал письмо и снова скрылся.
Луша, как прочитала весточку от сына, плакать начала, а потом за сердце схватилась и умерла. Остался Яков Софроныч один. Тут, правда, Наталья, не послушав сожителя, дочку Юленьку родила и отдала отцу. Он уже работал приходящим официантом, тоскуя по белым залам, зеркалам и солидной публике.
Конечно, на прежнем месте бывали обиды, предостаточно было безобразий и несправедливостей, было, однако, и своего рода искусство, доведенное до совершенства, и Яков Софроныч этим искусством владел вполне. Пришлось научиться держать язык за зубами. Почтенные отцы семейств просаживали здесь с девицами тысячи; уважаемые старцы приводили в кабинет пятнадцатилетних; тайком подрабатывали мужние жены из хороших фамилий. Самое страшное воспоминание оставили кабинеты, обитые плюшем. Можно сколько угодно кричать и звать на помощь — никто не услышит. Прав все же был Колюшка. Какое в нашем деле благородство жизни?! На что уж Карп, приставленный к этим комнатам человек, — так и тот раз не вытерпел и постучал в дверь: так одна кричала и билась.
А то вот еще играл при ресторане дамский оркестр, состоявший из строгих барышень, окончивших консерваторию. Была там красавица, тоненькая и легкая, как девочка, и глаза — большие и печальные. И вот стал заглядываться на нее коммерции советник Карасев, чье состояние невозможно было прожить, потому что каждую минуту оно прибывало на пять рублей. Посидит он в ресторане три часа — вот и тысяча. Но барышня даже не глядит, и букет из роз в сотни рублей не приняла, и на шикарный ужин, заказанный для всего оркестра Карасевым, не осталась. Якову Софронычу на утро наряжено было отнести букет ей на квартиру. Букет приняла старушка. Потом вышла сама тоненькая и захлопнула дверь: «Ответа не будет». Много времени прошло, но в ресторане все-таки сыграли свадьбу господина Карасева. Тоненькая от него с другим миллионером за границу укатила из-за того, что господин Карасев все от брака с ней отказывался. Так нагнал он их на экстренном поезде и силой привез. Колю все-таки нашли и арестовали. В письме писал: «Прощайте, папаша, и простите за все, что причинил». Но перед самым судом двенадцать арестантов убежали, и Коля с ними, а спасся чудом. Спасался от погони и оказался в тупике. Бросился в лавочку: «Спасите и не выдавайте». Старик лавочник отвел его в подвал. Яков Софроныч ездил к этому человеку. Благодарил, но тот в ответ только и сказал, что без Господа не проживешь, а верно сказал, будто глаза ему на мир открыл.
Через месяц пришел неизвестный и передал, что Колюшка в безопасности. После этого стало все понемножку налаживаться. Лето Яков Софроныч проработал в летнем саду, управлял кухней и буфетом у Игнатия Елисеича, из того же ресторана, где он когда-то работал. Тот очень был доволен и пообещал похлопотать. А тут еще профсоюз (с ним директору пришлось теперь считаться) потребовал восстановить незаконно уволенного.
И вот Яков Софроныч снова в том же ресторане за привычным делом. Только детей нет рядом.
chelovekizrestorana
Краткое содержание Человек из ресторана – Шмелев Иван Сергеевич
Человек из ресторана Краткое содержание повести По прошествии времени Яков Софроныч понял: все началось с самоубийства Кривого, их жильца. Перед тем он рассорился со Скороходовым и обещал донести, что Колюшка с Кириллом Северьянычем про политику спорят. Он же, Кривой, в сыскном отделении служит. А удавился-то он оттого, что выгнали его отовсюду и жить ему стало не на что. Как раз после этого Колюшкин директор вызвал к себе Якова Софроныча, и Наташа с офицером встречаться стала, и квартиру сменить пришлось, и новые жильцы появились, от которых
Колина жизнь пошла прахом. В училище требовали, чтобы сын (он и вправду резок, даже с отцом) извинился перед преподавателем. Только Колюшка стоял на своем: тот первым унизил его и с первого класса издевался, оборвышем звал и не Скороходовым, а Скомороховым. Одним словом, исключили за полгода до окончания. На беду, еще подружился с жильцами. Бедные, молодые, живут как муж с женой, а не венчаны. Вдруг исчезли. Явилась полиция, сделали обыск и Колю забрали – до выяснения обстоятельств забрали, – а потом выслали. Не радовала и Наталья. Зачастила на каток, стала еще более дерзкой, приходила поздно. Черепахин, влюбленный в нее жилец, предупредил, что за ней ухаживает офицер. Дома стоял крик и рекой лились оскорбления. Дочь заговорила о самостоятельной жизни. Вот скоро выпускные экзамены, и она будет жить отдельно. Ее берут в приличный универмаг кассиршей на сорок рублей. Так и произошло. Только жила она теперь, невенчанная, с человеком, обещавшим жениться, но лишь когда умрет его бабушка, завещавшая миллион. Конечно, не женился, требовал избавиться от беременности, совершил растрату и подсылал Наташу просить денег у отца. А тут как раз директор г-н Штосе оповестил об увольнении Скороходова. В ресторане им очень довольны, и работает он уже двадцать лет, все умеет и знает до тонкости, но… арест сына, а у них правило… Вынуждены уволить. Тем более сын-то к этому времени бежал из ссылки. Это была правда. Яков Софроныч уже виделся с Колюшкой. Был – не как раньше, а ласков и добр с ним. Мамаше передал письмо и снова скрылся. Луша, как прочитала весточку от сына, плакать начала, а потом за сердце схватилась и умерла. Остался Яков Софроныч один. Тут, правда, Наталья, не послушав сожителя, дочку Юленьку родила и отдала отцу. Он уже работал приходящим официантом, тоскуя по белым залам, зеркалам и солидной публике. Конечно, на прежнем месте бывали обиды, предостаточно было безобразий и несправедливостей, было, однако, и своего рода искусство, доведенное до совершенства, и Яков Софроныч этим искусством владел вполне. Пришлось научиться держать язык за зубами. Почтенные отцы семейств просаживали здесь с девицами тысячи; уважаемые старцы приводили в кабинет пятнадцатилетних; тайком подрабатывали мужние жены из хороших фамилий. Самое страшное воспоминание оставили кабинеты, обитые плюшем. Можно сколько угодно кричать и звать на помощь – никто не услышит. Прав все же был Колюшка. Какое в нашем деле благородство жизни?! На что уж Карп, приставленный к этим комнатам человек, – так и тот раз не вытерпел и постучал в дверь: так одна кричала и билась. А то вот еще играл при ресторане дамский оркестр, состоявший из строгих барышень, окончивших консерваторию. Была там красавица, тоненькая и легкая, как девочка, и глаза – большие и печальные. И вот стал заглядываться на нее коммерции советник Карасев, чье состояние невозможно было прожить, потому что каждую минуту оно прибывало на пять рублей. Посидит он в ресторане три часа – вот и тысяча. Но барышня даже не глядит, и букет из роз в сотни рублей не приняла, и на шикарный ужин, заказанный для всего оркестра Карасевым, не осталась. Якову Софронычу на утро наряжено было отнести букет ей на квартиру. Букет приняла старушка. Потом вышла сама тоненькая и захлопнула дверь: “Ответа не будет”. Много времени прошло, но в ресторане все-таки сыграли свадьбу господина Карасева. Тоненькая от него с другим миллионером за границу укатила из-за того, что господин Карасев все от брака с ней отказывался. Так нагнал он их на экстренном поезде и силой привез. Колю все-таки нашли и арестовали. В письме писал: “Прощайте, папаша, и простите за все, что причинил”. Но перед самым судом двенадцать арестантов убежали, и Коля с ними, а спасся чудом. Спасался от погони и оказался в тупике. Бросился в лавочку: “Спасите и не выдавайте”. Старик лавочник отвел его в подвал. Яков Софроныч ездил к этому человеку. Благодарил, но тот в ответ только и сказал, что без Господа не проживешь, а верно сказал, будто глаза ему на мир открыл. Через месяц пришел неизвестный и передал, что Колюшка в безопасности. После этого стало все понемножку налаживаться. Лето Яков Софроныч проработал в летнем саду, управлял кухней и буфетом у Игнатия Елисеича, из того же ресторана, где он когда-то работал. Тот очень был доволен и пообещал похлопотать. А тут еще профсоюз (с ним директору пришлось теперь считаться) потребовал восстановить незаконно уволенного. И вот Яков Софроныч снова в том же ресторане за привычным делом. Только детей нет рядом.
