Образ Петербурга в творчестве Гоголя и Пушкина. Петербург в «Невском проспекте» Гоголя

Ни один российский город не привлекал столь пристального внимания писателей разных эпох, как Санкт-Петербург. Он стал образом-загадкой, образом-символом, образом-эпохой. Петербург словно манит к себе, притягивает воображение писателей, перед его обаянием, подчас мрачным и мистическим, невозможно устоять. Его представляют как живое существо, как главного героя, как необузданную стихию, несущую лишь смерть и разрушение. Неодинаковой видели и видят Северную Пальмиру писатели. Так, по-разному трактовался образ Петербурга в творчестве Гоголя и Пушкина.

Петербург глазами А. С. Пушкина

Для Александра Сергеевича Петербург был оплотом самодержавия, гимном петровских реформ и отражением сущности эпохи, ее нравов, порядков и привычек. Ярко образ города представлен в одной из маленьких трагедий – «Медном всаднике», а также в «Пиковой даме», «Станционном смотрителе» из цикла «Повести Белкина» и ряде других произведений.

В «Медном всаднике» образ Петербурга для Пушкина слился с образом Петра и его политической деятельностью. Город стал воплощением самодержавия, это город Петра I, столица государства Российского.

Однако образ Петербурга отражает в себе не только величие и красоту петровской деятельности, но и беззащитность простых людей перед ее мощью и неотвратимостью. Подобная стихии, она захлестывает мир и забирает жизни. Так, погублена наводнением жизнь Евгения и его невесты.

Пушкин поднимает в трагедии вопрос о реформах Петра, которые, безусловно, многое изменили к лучшему в стране, но, однако же, не считались с интересами каждого отдельного человека. Это противоречие остается неразрешенным, а сам город становится символом этой дилеммы.

Азартный и бездушный Петербург

В основе «Пиковой дамы» А. С. Пушкина лежит мистический сюжет. Главный герой – Герман – заядлый картежник. Он захвачен безумным страстным желанием узнать тайну трех карт, которую хранит старая графиня. Пушкин ярко и подробно описывает бессмысленную и бесполезную жизнь игроков, которые проводят все время за картами. Все высшее общество — от молодых до стариков — подвержено этой болезни. Образ Петербурга становится символом столицы, которая погружена в абсурд и мистицизм. Городом, извращающим людей, стирающим личности, обезображивающим суждения и идеалы. Пушкин объясняет столь губительное действие социальными причинами. Высшее сословие этого времени не представляло своей жизни без карточных игр, тратило на это занятие все свое время и средства. Карты возводятся на пьедестал наивысшей ценности и важности. Были случаи, когда дворянин проигрывал свою жену.
Одновременно с этим в моде были размышления о роли фатума, случая в судьбе человека. Такая философия прекрасно сочеталась с процветающими азартными играми. Это явно видно на примере Германа, который считает появившуюся возможность узнать тайну карт волею провидения, а наивысшей ценностью считает богатство и положение в обществе. Вот каким предстает Петербург в «Пиковой даме».

Похожий образ столицы рисует Пушкин в «Станционном смотрителе». Представитель высшего общества Петербурга – офицер Минский — предстает эгоистичным, лживым и жестоким человеком. В то время как Вырин – бедный и беззащитный, но нравственный человек, оказывается простым станционным смотрителем, который попадает в столицу единственно за тем, чтобы вернуть дочь.

Пушкин особенно акцентирует внимание на лживости Петербурга. Так, прилично одетый молодой человек забирает деньги Вырина. Создается образ города, где все не то, чем кажется, города с двойным дном.

В этих произведениях образ пушкинского Петербурга приобретает такие черты, как лживость, жестокость, бездушность.

Образ Петербурга в творчестве Гоголя

Петербург Гоголя и Пушкина имеет как различия, так и сходства. Мотивы мистицизма, бездушия, власти и царственности будут ключевыми и в гоголевском образе Северной Пальмиры, но поданы и изображены они совершенно по-другому.

Николай Васильевич Гоголь долго прожил в столице, что сильно отразилось на его произведениях. Тема Петербурга в творчестве Гоголя является одной из ведущих. Им был написан даже цикл петербургских повестей.

Петербург Гоголя – это фантастический таинственный мир, полный мрачной мистики. Мир, где правят власть и роскошь, а маленький человек не стоит ничего и может сгинуть, не оставив о себе и крупицы памяти. Петербург в произведениях Гоголя – место, где люди разговаривают сами с собой, носы сбегают от своих владельцев и занимают видное место в обществе, а вещи оживают.

Итак, образ Петербурга в творчестве Гоголя кратко можно описать как совокупность гиперболизаций, гротеска и сатиры.

Образ Петербурга в произведениях Гоголя

Николай Васильевич Гоголь оказал неоценимое влияние на русскую литературу. Он показал русскому читателю не только свою родную Украину, но и Петербург, и жизнь маленьких уездных городов. И везде он описывал не только богемных помещиков и чиновников, но и жизнь простых “маленьких” людей. При этом он старался победить зло в людях, “излечить” их от пороков, используя для этого самое сильное оружие и лекарство — его смех. Гоголем восхищались многие, но были также люди, ругающие его произведения, но никто так до конца и не понял той необыкновенной тайны его души, которой наполнены его произведения.

Значительную часть своей жизни Гоголь провел в Петербурге. Это не могло не отразиться на его произведениях. В очень многих из них присутствует образ Петербурга. Гоголь написал даже целый цикл петербургских повестей. И везде это таинственный волшебный город, полный всякой чертовщины. Здесь легко оживают дома и вещи, люди ходят и разговаривают сами с собой, а обыкновенный нос может запросто убежать от своего хозяина и разъезжать по городу в экипаже, словно чиновник. Владимир Набоков писал: “Главный город России был выстроен гениальным деспотом на болоте и на костях рабов, гниющих в этом болоте: тут-то и корень его странности — и его изначальный порок”. Петербург у Гоголя — это нереальное, призренное царство чинов и вещей, царство роскоши и власти, где “маленькие люди” исчезают бесследно, не оставляя о себе никакой памяти.

Одним из первых произведений Гоголя, в которых присутствует образ Петербурга, является повесть “Ночь перед Рождеством”, вошедшая в цикл “Вечера на хуторе близ Диканьки”. Здесь мы видим Петербург глазами Вакулы, словно в ад прилетевшего сюда на черте. Петербург представляется нам чем-то невероятным. Вакула просто ошеломлен его сиянием и громыханием. Гоголь показывает Петербург через звуки и свет. Стук копыт, звук колес, дрожь мостов, свист снега, крики извозчиков, полет карет и саней — просто невероятное мелькание и суета. В этом сказочном мире Вакуле кажется, что оживают даже дома и смотрят на него со всех сторон. Возможно, похожие впечатления испытывал и сам Гоголь, когда впервые приехал в Петербург. О необычайно ярком свете, который исходил от фонарей, Вакула говорит: “Боже ты мой, какой свет! У нас днем не бывает так светло”. Дворец здесь просто сказочный. Все вещи в нем удивительные: и лестница, и картина; и даже замки. Люди во дворце тоже сказочные: все в атласных платьях или золотых мундирах. Вакула видит один блеск и больше ничего. В “Ночи перед Рождеством” Петербург яркий, ослепительный, оглушающий и невероятный во всем.

Совсем другим выглядит Петербург в комедии “Ревизор”. Здесь он уже гораздо более реален. В нем нет той сказочности, которая присутствует в “Ночи перед Рождеством”, это уже практически настоящий город, в котором чины и деньги решают все. В “Ревизоре” мы встречаем два рассказа о Петербурге — Осина и Хлестакова. В первом случае это рассказ о нормальном Петербурге, который видит слуга мелкого чиновника. Он не описывает какой-нибудь невероятной роскоши, но говорит о реальных развлечениях, доступных ему и его хозяину: театры, танцующие собаки и катание на извозчике. Ну а что ему нравится больше всего, так это то, что все люди разговаривают очень вежливо: “Галантерейное, черт возьми, обхождение!” Совсем другой Петербург рисует нам Хлестаков. Это уже не Петербург с купцами и танцующими собаками, а Петербург с чинопочитанием и невообразимой роскошью. Это Петербург мечты мелкого чиновника, который хочет стать генералом и пожить на широкую ногу. Если сначала он просто присваивает себе чин повыше, то в конце его рассказа он уже практически фельдмаршал, и его преувеличения достигают поистине невероятных масштабов: суп, приехавший на пароходе из Парижа, семисотрублевый арбуз. В общем, Петербург в мечтах Хлестакова — это город, где у него много денег и высокий чин, поэтому он живет в роскоши и все его боятся и почитают.

Несколько другим изображен Петербург в повести “Шинель”. Это город, в котором “маленькие люди” пропадают бесследно. В нем одновременно существуют улицы, где и ночью светло, как днем, с живущими на них генералами, и улицы, где помои выливают прямо из окон, тут обитают башмачкины. Переход от одних улиц к другим Гоголь изобразил через их освещение и шинели чиновников: если на бедняцких улицах освещение “тощее” и воротник на шинели из куницы редкость, то чем ближе к богатым районам, тем ярче становится свет фонарей и тем чаще попадаются бобровые воротники. В “Шинели” описывается свободное времяпрепровождение мелких чиновников и других бедных людей. Так, некоторые шли в театр или на улицу, другие на вечер, а третьи к какому-нибудь другому чиновнику поиграть в карты и попить чаю. Дворовые же и “всякие” люди сидели по вечерам в небольших лавочках, проводя время за болтовней и сплетнями. Обо всем этом Гоголь рассказывает в противопоставление Акакию Акакиевичу, у которого все развлечение заключалось в переписывании бумаг. Богатые люди тоже ездят в театр, гуляют по улицам, играют в карты, только билеты они покупают подороже, одеваются получше и, играя в карты, пьют не только чай, но и шампанское.

Это словно два мира одного города. Они очень похожи, но в то же время различий между ними не меньше. Эти два мира встречаются в кабинете у значительного лица в качестве Акакия Акакиевича и самого значительного лица. И во время этой встречи значительное лицо одним своим видом и голосом чуть не убило несчастного Акакия Акакиевича. Так и богатая часть города при помощи своих денег полностью подчиняет себе бедную. Бедная часть Петербурга — это словно тень второй, богатой части. Они имеют схожие очертания, но тень сера и не красочна, тогда как сам богатый город переливается всеми цветами радуги.

Самый невероятный Петербург Гоголь изобразил в “Мертвых душах”. Это абсолютно нереальный дьявольский город. Здесь мосты, словно черти, висят в воздухе, не касаясь земли. Шторы и гардины кусаются. Это, как говорит почтмейстер, сказочная Шехерезада. Этот Петербург словно центр земли: здесь как будто собрались все страны мира. Ковры почтмейстер называет Персией, а не персидскими. В приемной Копейкин боится толкнуть локтем Америку или Индию: почтмейстер, правда, говорит, что это вазы, но ведь сроду ни в Америке, ни в Индии ваз фарфоровых не делали. Обедает же капитан в “Лондоне”. Люди здесь тоже разные: и русские, и французы, и англичане. Кругом все утопает в роскоши: зеркала, мрамор, вазы, серебряная посуда, арбуз за сто рублей. Кругом какое-то дьявольское нагромождение людей и вещей. Да и самого Копейкина почтмейстер сравнивает то с совой, то с пуделем, то с чертом. Даже швейцар здесь похож на моржа. От всего этого создается впечатление, что Петербург — это дьявольский город, в котором “начальник” — полноправный правитель, хотя и существует .“высшее начальство”. У него в приемной сидят не только бедные люди, вроде Копейкина, но и “эполеты” и “аксельбанты”.

Петербург “Мертвых душ” — это странный призрак настоящего города, это именно тот город на костях, про который написал Набоков. В нем вещи такие же живые, как и люди. Петербург необыкновенный город. С одной стороны, это холодный, мрачный каменный город, но с другой — это центр культуры. Петербург часто затопляла Нева, словно смывая с него накопившиеся пороки.

Внутренний мир Петербурга может видеть не каждый, а только немногие, особенные люди. Одним из таких людей и был Гоголь. Он увидел в этом городе то, что веками не замечали живущие здесь люди. Набоков писал: “Петербург обнаружил всю свою причудливость, когда по его улицам стал гулять самый причудливый человек во всей России”.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта https://ilib.ru/

Информация о работе «Образ Петербурга в произведениях Гоголя»

Раздел: Литература и русский язык Количество знаков с пробелами: 7668 Количество таблиц: 0 Количество изображений: 0

Рождественский и реальный Петербург глазами Гоголя

Повесть «Ночь перед Рождеством» стала одной из первых, где появился Петербург Гоголя. Город предстает перед кузнецом Вакулой сказочно сияющим и звенящим миром. Со всех сторон его окружает свет и множество звуков, невероятное движение на улицах ошеломляет, ожившие дома словно следят за ним. В описании дворца императрицы также все необычно и сказочно: и картины, и лестницы, и замки на дверях; и сами обитатели облачены в яркие фантастические наряды. Город предстает в блеске и сказочной красоте.

Совершенно другой он в «Ревизоре». Это уже не сказочный, а реальный образ Петербурга в творчестве Гоголя. Город становится реальным прагматичным местом, где главное в человеке – благосостояние.

В комедии о Петербурге рассказывают два персонажа – Хлестаков и его слуга Осип. Глазами Хлестакова читатель видит город, где правят бал чины и роскошь. Предел мечтаний мелкого чиновника, желающего покутить или дослужиться до фельдмаршала. Поэтому Хлестаков видит себя богатеем с высоким чином, которого боятся и уважают. Для Осипа Петербург совершенно другой. Это город глазами слуги, в котором нет роскоши, зато есть всевозможные развлечения: катание на извозчике, театр, танцующие собаки. А нравится ему больше всего в этом городе вежливость людей в разговоре. Петербург Осипа намного реальнее и душевнее измышлений Хлестакова.

Образ Петербурга в произведениях Н.В. Гоголя

Значительную часть своей жизни Н.В. Гоголь провёл в Петербурге. Н.В. Гоголь приехал в Петербург девятнадцатилетним юношей в декабре 1828 года, а покинул его знаменитым писателем и драматургом в декабре 1836 года. Впоследствии он приезжал сюда лишь очень ненадолго в 1838г, 1841, 1842 и 1848 гг. Н.В.Гоголь провёл в Петербурге «одну из самых свежих и впечатлительных эпох своей жизни», по отзыву В.Г. Белинского.

В Санкт-Петербург юный Н.Гоголь страстно стремится. Мечтает, конечно, о новой интересной жизни, которая непременно именно здесь должна начаться. Он мечтает о съёмной квартире с видом на красавицу Неву. Но поселиться приходиться сначала в скромном районе доме аптекаря Трута у Кокушкина моста, рядом с Вознесенским собором; вскоре на четвертом этаже дома № 39 на Большой Мещанской улице, в дом каретного мастера Йохима. О Мещанской улице от Гоголь отозвался так: «Улица табачных лавок, немцев-ремесленников и чухонских нимф». Любопытно, что эвфемизм «чухонские нимфы» придуман Гоголем. Как и все доходные дома, «Дом Иохима» был густо населен людьми самых различных сословий. В одном из писем домой Гоголь сообщает: «…дом, в котором я обретаюсь, содержит в себе 2-х портных, одну маршанд де мод, сапожника, чулочного фабриканта, склеивающего битую посуду, декатировщика и красильщика, кондитерскую, мелочную лавку, магазин сбережения зимнего платья, табачную лавку и, наконец, привилегированную повивальную бабку». Возможно, что впеатлентя

К моменту появления Гоголя в Петербурге завершалось формирование основных архитектурных ансамблей города. Благодаря работам крупнейших архитекторов конца ХVIII – начала ХIХ вв. – К.И. Росси, Д. Кваренги, А. Воронихина, А. Захарова. Санкт-Петербург приобрёл тот «строгий, стройный вид», который был воспет А.С. Пушкиным. «Державное течение» Невы, «громады дворцов и башен», пространства величественных площадей завораживали юного Н.В. Гоголя своей строгой красотой, напоминали о тех знаменательных событиях, которые здесь разворачивались. Нарвские ворота, воздвигнутые Д.Кваренги для торжественной встречи русской гвардии, вызывали в памяти победы Отечественной войны 1812-1814 гг., Сенатская площадь – подавление «декабрьского бунта» 1825 года.

Санкт-Петербург и петербургская действительность, общение с А.С. Пушкиным и литераторами его круга, с выдающимися деятелями культуры сформировали Гоголя-писателя. Большинство его произведений было задумано и написано именно здесь. Петербургские повести «Невский проспект», «Нос», «Шинель», «Портрет» отразили неповторимое своеобразие облика города. В Александринском театре впервые были поставлены комедии «Ревизор» и «Женитьба». В статьях и письмах писателя, посвящённых вопросам искусства и архитектуре в особенности, в «Петербургских записках 1836 года»

Н.В. Гоголь через образ Петербурга размышляет о судьбе России, о возможном пути её развития.

Санкт-Петербург на юного Н.В, Гоголя произвёл ошеломляющее впечатление своей величественной холодной красотой. Конечно, город не мог не найти отражения в его произведениях. Более того, Санкт-Петербург становится не просто фоном для сюжетов произведений Н.В. Гоголя, а самостоятельным литературным персонажем, литературным героем.

Санкт-Петербург у Н.В. Гоголя многолик, изменчив. Если в «Ночи перед Рожеством» город выглядит скорее сказочным, волшебным, то в «Шинели» и «Ревизоре» образ города предстаёт вполне реалистичным, полным контрастов. Во многом таким, каким увидел его ранее и А.С, Пушкин:

«Город пышный, город бедный, Дух неволи, стройный вид, Свод небес зелено-бледный, Скука, холод и гранит».

Самый невероятный Петербург Гоголь изобразил в «Мертвых душах». Это абсолютно нереальный дьявольский город. Здесь мосты, словно черти, висят в воздухе, не касаясь земли. Шторы и гардины кусаются. Кругом какое-то дьявольское нагромождение людей и вещей. От всего этого создается впечатление, что Петербург — это дьявольский город, в котором «начальник» — полноправный правитель, хотя и существует «высшее начальство». У него в приемной сидят не только бедные люди, вроде Копейкина, но и «эполеты» и «аксельбанты»

Одним из первых произведений Гоголя, в которых присутствует образ Петербурга, является повесть «Ночь перед Рождеством», вошедшая в цикл «Вечера на хуторе близ Диканьки». Здесь мы видим Петербург глазами Вакулы. Петербург представляется Вакуле чем-то невероятным. Вакула просто ошеломлен его сиянием и громыханием. Гоголь показывает Петербург через звуки и свет. Стук копыт, звук колес, дрожь мостов, свист снега, крики извозчиков, полет карет и саней — просто невероятное мелькание и суета. В этом сказочном мире Вакуле кажется, что оживают даже дома и смотрят на него со всех сторон. Возможно, похожие впечатления испытывал и сам Гоголь, когда впервые приехал в Петербург. О необычайно ярком свете, который исходил от фонарей, Вакула говорит: «Боже ты мой, какой свет! У нас днем не бывает так светло».

Дворец здесь просто сказочный. Все вещи в нем удивительные: и лестница, и картина; и даже замки. Люди во дворце тоже сказочные: все в атласных платьях или золотых мундирах. Вакула видит один блеск и больше ничего. В «Ночи перед Рождеством» Петербург — яркий, ослепительный, оглушающий и невероятный во всем.

Совсем другим выглядит Петербург в комедии «Ревизор». Здесь он уже гораздо более реален. В нем нет той сказочности, которая присутствует в «Ночи перед Рождеством», это уже практически настоящий город, в котором чины и деньги решают все. В «Ревизоре» мы встречаем два рассказа о Петербурге: рассказ Осипа и рассказ Хлестакова. В первом случае это рассказ о нормальном Петербурге, который видит слуга мелкого чиновника. Он не описывает какой-нибудь невероятной роскоши, но говорит о реальных развлечениях, доступных ему и его хозяину: театры, танцующие собаки и катание на извозчике. Ну а что ему нравится больше всего, так это то, что все люди разговаривают очень вежливо: «Галантерейное, черт возьми, обхождение!»

Иной Петербург рисует нам Хлестаков. Это Петербург с чинопочитанием и невообразимой роскошью. Это Петербург мечты мелкого чиновника, который хочет стать генералом и пожить на широкую ногу. Если сначала он просто присваивает себе чин повыше, то в конце его рассказа он уже практически фельдмаршал, и его преувеличения достигают поистине невероятных масштабов: суп, приехавший на пароходе из Парижа, семисотрублевый арбуз. В общем, Петербург в мечтах Хлестакова — это город, где у него много денег и высокий чин, поэтому он живет в роскоши и все его боятся и почитают.

Несколько другим изображен Петербург в повести «Шинель». Это город, в котором «маленькие люди» пропадают бесследно. В нем одновременно существуют улицы, где и ночью светло, как днем, с живущими на них генералами, и улицы, где помои выливают прямо из окон, тут обитают «башмачкины».

Переход от одних улиц к другим Гоголь изобразил через их освещение и шинели чиновников. Если на бедняцких улицах освещение “тощее” и воротник на шинели из куницы редкость, то чем ближе к богатым районам, тем ярче становится свет фонарей и тем чаще попадаются бобровые воротники.

В «Шинели» описывается свободное времяпрепровождение мелких чиновников и других бедных людей. Так, некоторые шли в театр или на улицу, другие на вечер, а третьи к какому-нибудь другому чиновнику поиграть в карты и попить чаю. Дворовые же и «всякие» люди сидели по вечерам в небольших лавочках, проводя время за болтовней и сплетнями. Обо всем этом Гоголь рассказывает в противопоставление Акакию Акакиевичу, у которого все развлечение заключалось в переписывании бумаг. Богатые люди тоже ездят в театр, гуляют по улицам, играют в карты, только билеты они покупают подороже, одеваются получше и, играя в карты, пьют не только чай, но и шампанское.

Популярнейшим местом в Петербурге был Невский проспект. Развиваясь вместе с ростом Петербурга, Невский, его главная коммуникация, в начале ХIХ века окончательно утверждается как парадная часть города, как излюбленное место гуляний петербургских жителей. Известно огромное количество изображений Невского проспекта! К числу самых достоверных портретов Невского проспекта относится известная панорама В.С. Садовникова, которая сразу после первого выпуска в 1830 году, приобрела огромную популярность. Её покупали и для украшения интерьеров, и в подарок друзьям. Тщательнейшая передача архитектуры зданий и множество бытовых деталей, стаффажных фигур (портретов жителей проспекта) сделали эту панораму ценнейшим документом эпохи. Известно, что в 1836 году Н.В. Гоголь послал это изображение проспекта своей матери на Украину.

Панораму жизни Невского проспекта и его обитателей создал и Н.В. Гоголь в повести «Невский проспект». Главная улица Николаевской империи была воспринята Н.В. Гоголем как своеобразное «зеркало», в котором отразился «весь Петербург». «Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге; для него он составляет всё. Чем не блестит эта улица-красавица нашей столицы?» — восклицает писатель в начале своей повести. «О, не верьте этому Невскому проспекту!.. Всё обман, всё мечта, всё не то, чем кажется!» — заключал он. Внешнее великолепие проспекта не заслонило от острого

взгляда писателя противоречий «во всякое время»заполняющей его пёстрой «дворянской, чиновничьей, купеческой, лакейской толпы». Не случайно здесь завязывается трагедия мечтательного художника Пискарёва, не выдержавшего столкновения своего представления об идеале со страшной действительностью. По Невскому проспекту в странном окружении реального и фантастического мечется отставной майор Ковалёв в погоне за собственным носом.

В патетику повествования, изобилующего восторженными эмоциональными восклицаниями, все время включаются насмешливо-иронические размышления автора о «чудных», «никаким пером, никакою кистью не изобразимых» усах, о дамских талиях, «никак не толще бутылочной шейки». «Боже, какие есть прекрасные должности и службы! Как они возвышают и услаждают душу!» — казалось бы, в полном восторге восклицает автор по поводу чиновников, которые служат в иностранной коллегии и «отличаются благородством своих занятий и привычек». Однако автор тотчас прибавляет: «Но, увы! Я не служу и лишен удовольствия видеть тонкое обращение с собою начальников». Эта авторская ирония становится все откровеннее, его восхищение приобретает язвительный характер. Говоря о «необыкновенном благородстве» и «чувстве собственного достоинства» людей, прохаживающих по Невскому проспекту, автор заключает: «Тут вы встретите тысячу непостижимых характеров и явлений. Создатель! Какие странные характеры встречаются на Невском проспекте! Есть множество таких людей, которые, встретившись с вами, непременно посмотрят на сапоги ваши, и если вы пройдете, они оборотятся назад, чтобы посмотреть на ваши фалды. Я до сих пор не могу понять, отчего это бывает. Сначала я думал, что они сапожники, но, однако же, ничуть не бывало: они большею частию служат в разных департаментах, многие из них превосходным образом могут написать отношение из одного казенного места в другое; или, же люди, занимающиеся прогулками, чтением газет по кондитерским, — словом, большею частию все порядочные люди». Эти «порядочные люди» на самом деле являются праздными бездельниками и лицемерами!

Маленький, робкий чиновник Акакий Акакиевич, главный герой повести «Шинель», имел в своей жизни мечту, ради которой он ревностно служил в одном департаменте. Его мечта — приобрести шинель. Это ему удалось. Но недолго пришлось ему порадоваться своему счастью. «Какие-то люди с усами» отняли его сокровище на бесконечной площади. Темная ночь Петербурга на его беспредельных просторах погубила маленького человека.

«Бедная история наша неожиданно принимает фантастическое окончание». У Калинина моста мертвец, в виде чиновника, искал утащенную шинель, и отбирал у прохожих. Это и на правду похоже; можно и в газете прочесть — в дневнике происшествий. Однако робкий Акакий Акакиевич превращен этим окончанием в призрак. Гоголь создал образ жертвы огромного и холодного города, безучастного к маленьким радостям и страданиям своих обитателей.

Уже Пушкин поставил эту проблему. Но он утвердил правду «нечеловеческой личности», ее великой миссии — возглавлять Империю. Ничтожен перед ней «взбунтовавшийся раб», поднявший дерзко руку на Медного Всадника: «Ужо строитель чудотворный!»

У Гоголя мы, таким образом, находим ту же тему, но мотив «бунта» отсутствует. Здесь показано полное смирение маленького человечка. И симпатии его склонились всецело в сторону жертвы. Гоголю нет дела до большой жизни провиденциального города, который ради своих неведомых целей обезличивает своих обитателей, губит их, как власть имущий. Тема, выдвинутая Пушкиным, пересмотрена Гоголем, и осужденным оказался город.

В середине XIX века между Петербургом и Москвой возникла полемика о роли и значении этих городов в жизни России. Спор был по своему существу о путях развития страны в целом. В полемике участвовал и Н.В. Гоголь. В «Петербургских записках 1836 года», написанных специально для пушкинского «Современника», есть целый ряд высказываний, которые вошли в золотой фонд питерской фразеологии. Например:

«Москва женского рода, Петербург — мужского», «В Москве всё невесты, в Петербурге — женихи», «Москва нужна России, для Петербурга нужна Россия»,

«А какая разница между ними двумя! Она еще русская борода, а он уже аккуратный немец». И все здесь с восклицательными знаками, и «немец» здесь понятие не уничижительное, а, напротив, комплиментарное. «Аккуратный немец» для XIX, да и XX века — синоним аккуратности, добротности, солидности, правильности, работоспособности, благополучия. У Пушкина:

«И хлебник, немец аккуратный, В бумажном колпаке, не раз Уж отворял свой васисдас».

В статьях и письмах писателя, посвящённых вопросам искусства и архитектуре (сборник «Арабески») Н.В. Гоголь через образ Петербурга размышляет о судьбе России, о возможных путях её развития. В статьях Н.В. Гоголя, посвящённых вопросам архитектуры, очень узнаваем облик города николаевской эпохи.

Гоголь любит эпоху средних веков, словно тоскует о ее минувшей красоте, которую не понимают его современники. Современную ему классическую архитектуру считает скучной и восклицает в своей статье «Об архитектуре нынешнего времени»: «Была архитектура необыкновенная, христианская, национальная для всей Европы – и мы ее оставили, забыли, как будто чужую, пренебрегли, как неуклюжую и варварскую» .

Архитектура классицизма Гоголю не нравилась, никакое архитектурное строение этого стиля не вызвало у Гоголя не только восхищенной, но даже положительной оценки. «Всем строениям городским стали давать совершенно плоскую, простую форму. Дома старались делать как можно более похожими один на другого; но они более были похожи на сараи или казармы, нежели на веселые жилища людей».

Н.В. Гоголь подчеркивает утилитарность современной ему архитектуры. По мнению писателя, в облике зданий должно быть горение, свет, выраженный в самой архитектуре здания, как средневековый храм, здание которого «летело к небу; узкие окна, столпы, своды тянулись нескончаемо в вышину; узкие окна, столпы, своды тянулись нескончаемо в вышину; прозрачный, почти кружевной шпиц, как дым, сквозил над ними».

Современным « храмостроительством» писатель тоже не был доволен. Особенно обвинял зодчих в мелочном подражании античности и западному искусству, когда они не могут ухватить всей идеи, но хватаются лишь за частности.

«Архитектор-творец должен иметь глубокое познание во всех родах зодчества. Он менее всего должен пренебрегать вкусом тех народов, которым мы в отношении художеств оказываем презрение. Он должен быть всеобъемлющ, изучить и вместить в себе все бесчисленные изменения их. Но самое главное – должен изучать все в идее, а не в мелочной наружной форме и частях. Но для того чтобы изучить в идее, нужно быть ему гением и поэтом», — вот кредо писателя.

Петербург Н.В. Гоголя во многом отличен от пушкинского Петербурга, «Медного всадника» и «Пиковой дамы», с его строгой прямолинейностью улиц и площадей, величием и красотой города, построенного дерзкой волей преобразователя России Петра I.

Гоголь показывает Петербург мелких чиновников и «значительных лиц», бюрократических канцелярий и мрачных многоквартирных доходных домов, угрюмое бесчеловечие столицы, которое не в силах прикрыть блестящая, но «лгущая выставка» Невского проспекта. Это город «кипящей меркантильности», парадов, чиновников.

В письме к матери от 30 апреля 1829 года Гоголь писал о чуждом ему безнациональном характере столицы: «Петербург вовсе не похож на прочие европейские столицы или на Москву. Каждая столица вообще характеризуется своим народом, набрасывающим на нее печать национальности, — на Петербурге же нет никакого характера: иностранцы, которые поселились сюда, обжились и вовсе не похожи на иностранцев, а русские в сою очередь обыностранились и сделались ни тем ни другим».

Вот против этого внутреннего мира Петербурга Петербурга, уродующего человеческие души, бюрократически-безнационального, холодно-бесстрастного, подчинявшего все жизненные функции чину, «меркантильности» и выступил писатель в своих произведениях, написанных в защиту «простого» маленького человека от ничтожной, бесплодной жизни, на которую обрекал город департаментов и власти денег.

Внутренний мир Петербурга может видеть не каждый, а только немногие, особенные люди. Одним из таких людей и был Гоголь. Он увидел в этом городе то, что веками не замечали живущие здесь люди. Набоков писал: «Петербург обнаружил всю свою причудливость, когда по его улицам стал гулять самый причудливый человек во всей России».

Петербург «Мертвых душ»

На протяжении всего писательского пути менялось отношение Николая Васильевича к Северной Пальмире. Но, даже постепенно трансформируясь, сохранял свои основные черты образ Петербурга в творчестве Гоголя. «Мертвые души» служат ярчайшей иллюстрацией этих изменений.

В каждой главе поэмы Гоголь упоминает о Петербурге, не забывая сказать о нем какую-нибудь остроту. Так, как только Чичиков подъезжает к трактиру, автор иронически упоминает о странностях питания петербургских господ. Или возьмем, скажем, губернаторский бал. Гоголь отмечает, что многие из собравшихся здесь весьма похожи на столичных обитателей. На страницах поэмы часто встречается и ехидное замечание автора о высоких чинах Петербурга с наградами и благородной наружностью, от которых стоит ожидать лишь подлейшей гадости.

Как уже было отмечено, тема Петербурга в творчестве Гоголя является ключевой. И в «Мертвых душах» ярчайшим образом она проявилась в рассказе о капитане Копейкине. Это история о герое войны 1812 года, инвалиде, который приезжает в Петербург в надежде на монаршую милость. Однако же в помощи ему отказывают. Город предстает перед нами чинным и бездушным оплотом власти государя, где нет места беднякам и страждущим. Более того, к маленькому человеку он несправедлив, жесток и беспощаден.

Петербург в «Мертвых душах» — город на костях, призрак реального города. Вещи и люди в нем одинаково живые. Он словно центр земли, где собран весь мир. Начальство здесь имеет право распоряжаться людьми как вздумается. Здесь не найти правды и защиты, только холодный блеск роскоши да безразличие и черствость чиновников.

Большой Бейсуг

Тема города является одной из основных тем в творчестве Гоголя. В его произведениях мы встречаем разные типы городов: столичный — Петербург — в «Шинели», «Мертвых душах», «Вечерах на хуторе близ диканьки»; уездный в «Ревизоре», губернский в «Мертвых душах».

Для Гоголя не важен статус города, он показывает нам, что жизнь во всех русских городах одинакова, и не важно, Петербург ли это или губернский город N. Город для Гоголя — это странный, алогичный мир, лишенный всякого смысла. Жизнь города пуста и бессмысленна. Гоголь писал по поводу города в связи с поэмой «Мертвые души»: «Идея города. Возникающая до высшей степени. Пустота. Пустословие… Смерть поражает нетрогающийся мир. Еще сильнее между тем должна представиться читателем мертвая бесчувственность жизни. Особенно ясно эта идея выражена Гоголем в образе Петербурга, созданном в целом ряде его произведений. Для русской литературы XVIII — XIX веков тема Петербурга представлена как сложная проблема. Противоречия, с которыми были связаны возникновение и развитие Петербурга, послужили источником мифов о Петербурге. Существуют два противопоставленных друг другу мифа, и оба связаны с оценкой Петра как существа, наделенного сверхчеловеческой природой. В одном мифе Петр — Антихрист, исчадие ада, сатана, а в другом — он богоподобен, богоподобный царь-реформатор.

Отголоски этих мифов звучат во многих произведениях русской литературы, в том числе и в произведениях Н. В. Гоголя.

Проанализируем образ Петербурга в творчестве Н. В. Гоголя. В раннем романтическом произведении Гоголя «Ночь перед Рождеством» Петербург описан в духе народной сказки. Петербург предстает перед нами как красивый, сказочный город, где живет величественная и могущественная императрица. Кажутся, что образ Петербурга основан на вере народа в доброго, справедливого царя. Но все-таки в образе Петербурга присутствуют некоторые признаки чего-то неестественного, которые получат дальнейшее развитие в более поздних произведениях Гоголя. В «Ночи…» Петербург еще не город ада, а фантастический город, чуждый Вакуле. Прилетевший на черте, видавший по дороге и колдунов, и колдуний, и нечистую силу, Вакула, попав в Петербург, очень удивляется. Для него Петербург — город, где могут сбыться все желания. Все для него необычно и ново: «… стук, гром, блеск; по обоим сторонам громоздятся четырехэтажные стены, стук копыт коня, звук колеса… домы росли… мосты дрожали; кареты летали, извозчики кричали». Здесь присутствуют мотивы беспорядочного движения, хаоса. Характерно, что черт себя чувствует в Петербурге вполне естественно.

В «Шинели» образ Петербурга создается при помощи описания грязных улиц, сырых дворов, убогих квартир, зловонных лестниц, «проникнутых насквозь тем «спиртуозным запахом, который ест глаза», серых невзрачных домов, из окон которых выливаются помои. Стихия у Гоголя тоже играет важную роль в раскрытии образа Петербурга: зима продолжается чуть ли не круглый год, дует постоянный ветер, леденящий, фантастический, непрекращающийся холод сковывает все. У Гоголя субъективное ощущение превращается в объективную реальность, время как бы останавливается, и холод начинает восприниматься как непреходящее состояние Петербурга. Нечто подобное происходит и с ветром, который, «по петербургскому обычаю», дует сразу «со всех сторон». Мотив холода, как отмечает С. Г. Бочаров, легко переходит из физического мира в «нравственное пространство петербургских повестей». Происходит это и в самой «Шинели», где гибель героя среди холода и мрака бесконечной зимы соотносится с холодом бездушия, окружавшим его всю жизнь. Эта философия всеобщего равнодушия, безразличия к человеку, власть денег и чинов, царящие в Петербурге, превращают людей в «маленьких» и незаметных, обрекают их на серую жизнь и гибель. Петербург делает людей нравственными калеками, а потом убивает их. Для Гоголя Петербург — это город преступлений, насилия, тьмы, город ада, где человеческая жизнь совсем ничего не значит. Это город, похожий на страшный сон.

В описании Петербурга важную роль играют фантастика и гротеск Гоголя. Образ адского города достигается оживлением неодушевленных стихий: мороз, который продолжается почти год, ветер, который дует сразу с четырех сторон.

В «Мертвых душах», в «Повести о капитане Копейкине» Гоголь продолжает тему Петербурга, «маленького» человека, тему мести. Петербург предстает как город, в котором сосредоточено все человеческое зло. В рассказе полицмейстера мелькают детали, сближающие Петербург с библейским городом Вавилоном, погрязшим в грехах, разврате, обреченном на гибель. Ассоциации с вавилонским смешением языков может вызвать и нагромождение национальных обозначений в «Повести о капитане Копейкине»: «…чтобы не толкнуть локтем какую-нибудь Америку или Индию», «на тротуаре, видит, идет какая-то стройная англичанка…». Вполне четко образ Вавилона проступает во фразе: «… мосты там висят эдаким чертом… Семирамида, судырь, да и полно!» (висячие сады Семирамиды находились в Вавилоне).

Петербург в «Мертвых душах» — это негармоничный город, город дьявола. Гоголь продолжает тему искусственного города, построенного сатаной. В «Повести о капитане Копейкине» просматривается тема грядущего возмездия. Петербург не только приводит к гибели людей, но и делает из них преступников. Так, из капитана Копейкина, защитника отечества, отдавшего за него руку и ногу, Петербург сделал разбойника. Тема обиды и тема мщения основные в «Повести…» и в «Шинели». Гоголь говорил, что мера мести всегда превышает меру нанесенной обиды.

В «Ревизоре» изображен уездный город, но и тут не обходится без Петербурга. В «Ревизоре» мы опять находим тему «маленького человека». Гоголь показывает, что Петербург полностью раздавил Хлестакова как личность, ослепил столичным блеском, сделал абсолютно пустым. Ведь Хлестакова принимали за ревизора только потому, что он из Петербурга. Петербург набрасывает тень на всю Россию. Казалось, жизнь в нем внешне кипит, но жизнь эта призрачна, это не деятельность, а пустая суета: много людей, которые все что-то делают, суетятся, бегают туда-сюда, непонятно, для чего все это.

Если в раннем творчестве Гоголя Петербург — это сказочный город, то в зрелом — это мрачный, страшный, непонятный, ненормальный город, давящий на личность и убивающий ее, город духовно мертвых людей.

< Предыдущая

Следующая >

«Петербургские повести»

Образ Петербурга в творчестве Гоголя складывался во многом на основе тех впечатлений, которые писатель получал во время проживания в столице. Именно тогда он написал ряд рассказов («Невский проспект», «Нос», «Портрет», «Шинель», «Записки сумасшедшего»), которые составили цикл «Петербургские повести». Эти произведения связаны рядом общностей, таких как:

Идейный пафос, заключенный в изображении силы денег, которая развращает людей, и обличении общественной системы, полной лжи и несправедливости.
Проблематика, отражающая губительность и безнаказанность власти денег и чинов.
Главный герой всех произведений – «маленький человек».

Петербург в повестях Гоголя — это город с социальными противоречиями и общественными проблемами.

Произведения периода

Ряд повестей и новелл был создан Гоголем в Петербурге. Сообщение будет неполным без упоминания миниатюр, написанных именно в годы пребывания писателя в столице. Знаменитые «Мертвые души», «Вечера на хуторе близ Диканьки», комедия «Ревизор», сборник «Миргород» и цикл «Петербургские повести» вышли из-под руки Николая Васильевича именно в бытность его проживания в городе на Неве. Интересно, что образ Северной Пальмиры предстает перед взором читателя в каждом литературном творении несколько разным, сверкая какой-либо одной из своих граней.

Так, красив и блистателен Петербург в «Вечерах на хуторе» из сборника «Сорочинская ярмарка». Город изображается только со стороны дворца, наполненного звуками музыки, звоном бокалов и светлыми париками и нарядами фрейлин и придворных императрицы Екатерины. Кузнец Вакула, прилетевший в столицу верхом на самом черте, ослеплен городом и его обитателями.

Совершенно иным писатель рисует град Петров на страницах «Записок сумасшедшего». Так, мелкий чиновник Аксентий Поприщин теряет рассудок на почве неудовлетворения своей должностью и отсутствия своего истинного места в жизни. Здесь город олицетворяют его жители в лице бюрократического аппарата, в немалой степени поспособствовавшие случившемуся с главным героем. В «Портрете» молодой живописец Чартков становится жертвой дьявольских пут на почве безденежья. Золото в произведении показано как зло, ради которого герой готов отказаться даже от своего призвания.

Еще одна новелла петербургского цикла «Нос» выводит на поверхность пустоту понятий имиджа и статуса, которые зачастую подменяют внутреннее содержание того или иного человека. Как и в «Шинели» Гоголь поднимает в рассказе животрепещущие извечные темы, обличает устройство общества и пороки человечества. Среди сотни опусов столичного периода основные идеи автора перекликаются и обозначаются как:

бездушность и внутренняя пустота чинуш;
трагедия бедного человека;
двоякость образа столицы;
лживость и лизоблюдство в недрах бюрократической системы.

Прогулка по «Невскому проспекту»

Главная улица и символ Петербурга – Невский проспект, который отражает в себе всю сущность Северной Пальмиры. Они буквально неотделимы друг от друга. Отлично можно проследить, как связаны образ главной улицы и образ Петербурга в творчестве Гоголя по повести «Невский проспект». О чем и пойдет речь далее.
Петербург в «Невском проспекте» Гоголя изображается утопающим в роскоши и блеске огней, ликующим и прекрасным. Но за этим скрываются равнодушие, хладнокровие и пустота, наиболее характеризующие истинный Невский проспект. Гоголь образ Петербурга продолжает наделять теми же иллюзорными и лживыми чертами, что и Пушкин. Наконец-то два великих писателя сошлись в едином мнении. Здесь Петербург Гоголя и Пушкина становится невероятно похож. Пушкинские мотивы из «Станционного смотрителя» продолжают жить в «Невском проспекте».

Лживые, порочные и завистливые люди населяют Невский проспект. Гоголь образ Петербурга рисует как картину на картине. Под верхним слоем ярких, пестрых и заманчивых красок скрываются мрачные темные тона неприглядного и бездушного города.

Фантастическим и полубезумным предстает образ Петербурга в творчестве Гоголя. Невский проспект служит маской, личиной, которую надевает этот город, чтобы еще больше запутать и обмануть своих жителей.

«Невский проспект» служит прелюдией, прологом ко всему циклу. В произведении изображается внешняя сторона Петербурга, а сущность его проявится в последующих повестях.

Другие «Петербургские повести»: «Нос», «Шинель», «Портрет»

Гоголь в повести «Нос» изображает абсурдную ситуацию – от майора Ковалева сбегает его нос, который считался единственной отличительной чертой героя, так как был с прыщиком. Используя гротеск, гиперболу и фантастику, Гоголь изображает и высмеивает власть чинов и чинопочитание. Писатель критически изображает современную ему жизнь во всей ее нелепости и абсурдности.
Причем нос не просто сбежал от владельца, но и превратился в статского советника и стал разгуливать по Петербургу. И Ковалев был вынужден ему кланяться, так как его чин был ниже, а в мире майора регалии решают все. Выводом же из этой истории стало то, что у столичного человека самое важное – нос, а без него они становятся ничем, пустым местом. Зато последний, облачившись в мундир, может стать важнее своего хозяина.

Жизнь петербургского чиновника, таким образом, изображается бесцельной, пустой и иллюзорной.

Петербург «Шинели» — город, где существование человека напрямую зависит от его финансового и социального положения. Город, где есть два мира: первый, наполненный яркими огнями, где обитают высшие чиновники, и второй, где помои могут быть вылиты на голову проходящего, где обитают «маленькие люди», существование которых обрывается незаметно, а жизнь протекает в нищете и страхе. Из этого второго мира взял своего героя Гоголь. Акакий Акакиевич Башмачкин, представитель «маленьких людей», — это бедный раболепный человек, мечтающий только об одном – о новой шинели. И чтобы ее заказать, он вынужден экономить на всем: начиная от подметок и заканчивая свечами и едой.

Акакий Акакиевич духовно бедный человек. Единственное его занятие в жизни – служба, а заветная мечта – новая шинель. Но Гоголь изображает этого несчастного чиновника так, что он вызывает сострадание, жалость и сочувствие. И этот безобидный, никогда никого не трогавший человек трагически гибнет.

И в момент своей гибели в сердце «маленького человека» рождается желание бунтовать против такого мироустройства. Против общественного механизма, который перемалывает людей. Этого маленького забитого человека наделяет Гоголь способностью протестовать и сопротивляться несправедливости и беспощадности окружающей действительности.

В повести «Портрет» звучит тема творчества, созвучная теме безумия. Петербург здесь предстает чудовищем, калечащим души людей. Так, добившись желаемого – разбогатеть и заниматься только рисованием, главный герой, Чартков, оказывается одурманенным властью золота. Он становится известным художником, его богатство растет, но соразмерно с ним уменьшается талант.

Осознав, что безвозвратно утратил свои способности, Чартков тратит свое состояние на то, чтобы уничтожать предметы искусства. Постепенно его все больше и больше охватывает безумие, в конце он умирает в агонии и бреду.

Гоголь н. в. — Образ петербурга в произведениях гоголя (стр. 1 из 2)

Значительную часть своей жизни Гоголь провел в Петербурге. Это не могло не отразиться на его произведениях. В очень многих из них присутствует образ Петербурга. Гоголь

написал даже целый цикл петербургских повестей. И везде это таинственный волшебный город, полный всякой чертовщины. Здесь легко оживают дома и вещи, люди ходят

и разговаривают сами с собой, а обыкновенный нос может запросто убежать от

своего хозяина и разъезжать по городу в экипаже, словно чиновник. Владимир Набоков

писал: “Главный город России был выстроен гениальным деспотом на болоте и на костях

рабов, гниющих в этом болоте: тут-то и корень его странности — и его изначальный порок”. Петербург у Гоголя — это нереальное, призренное царство чинов и вещей, царство роскоши и власти, где “маленькие люди” исчезают бесследно, не оставляя о себе

никакой памяти.

который исходил от фонарей, Вакула говорит: “Боже ты мой, какой свет! У нас днем не

бывает так светло”. Дворец здесь просто сказочный. Все вещи в нем удивительные: и

лестница, и картина; и даже замки. Люди во дворце тоже сказочные: все в атласных

платьях или золотых мундирах. Вакула видит один блеск и больше ничего. В “Ночи перед

Рождеством” Петербург яркий, ослепительный, оглушающий и невероятный во

всем.

черт возьми, обхождение!” Совсем другой Петербург рисует нам Хлестаков. Это уже не

Петербург с купцами и танцующими собаками, а Петербург с чинопочитанием и

невообразимой роскошью. Это Петербург мечты мелкого чиновника, который хочет

стать генералом и пожить на широкую ногу. Если сначала он просто присваивает себе чин

повыше, то в конце его рассказа он уже практически фельдмаршал, и его преувеличения

достигают поистине невероятных масштабов: суп, приехавший на пароходе из Парижа,

семисотрублевый арбуз. В общем, Петербург в мечтах Хлестакова — это город, где у него

много денег и высокий чин, поэтому он живет в роскоши и все его боятся и почитают.

за болтовней и сплетнями. Обо всем этом Гоголь рассказывает в противопоставление

Акакию Акакиевичу, у которого все развлечение заключалось в переписывании

бумаг. Богатые люди тоже ездят в театр, гуляют по улицам, играют в карты, только

билеты они покупают подороже, одеваются получше и, играя в карты, пьют не только чай,

но и шампанское.

богатая часть города при помощи своих денег полностью подчиняет себе бедную. Бедная

часть Петербурга — это словно тень второй, богатой части. Они имеют схожие очертания,

но тень сера и не красочна, тогда как сам богатый город переливается всеми цветами

радуги.

почтмейстер называет Персией, а не персидскими. В приемной Копейкин боится

толкнуть локтем Америку или Индию: почтмейстер, правда, говорит, что это вазы,

но ведь сроду ни в Америке, ни в Индии ваз фарфоровых не делали. Обедает же капитан в

“Лондоне”. Люди здесь тоже разные: и русские, и французы, и англичане. Кругом все

утопает в роскоши: зеркала, мрамор, вазы, серебряная посуда, арбуз за сто рублей.

Кругом какое-то дьявольское нагромождение людей и вещей. Да и самого Копейкина

почтмейстер сравнивает то с совой, то с пуделем, то с чертом. Даже швейцар здесь похож на моржа. От всего этого создается впечатление, что Петербург — это дьявольский город, в котором “начальник” — полноправный правитель, хотя и существует .“высшее

начальство”. У него в приемной сидят не только бедные люди, вроде Копейкина, но и “эполеты” и “аксельбанты”.

Это не правило, но в жизни нередко случается, что жестокие и бессердечные люди, оскорбляющие и унижающие достоинство других, выглядят в конечном счете более слабыми и ничтожными, чем их жертвы. Еще Демокрит в свое время говорил, что “совершающий несправедливость несчастнее несправедливо страдающего”. Такое же впечатление духовной мизерности и утлости от обидчиков мелкого чиновника Акакия Акакиевича Башмачкина остается у нас после прочтения повести Гоголя “Шинель”, из которой, по образному выражению Достоевского, вышла вся русская литература. “Нет, я больше не имею сил терпеть! Что они делают со мной!.. Они не понимают, не видят, не слушают меня…” Многие из великих писателей откликнулись на эту мольбу героя повести Гоголя, по-своему осмыслили и развили образ “маленького человека” в своем творчестве. Этот образ, открытый еще Пушкиным, после появления “Шинели” стал одним из центральных в литературе 40-х годов. Тема открыла дорогу изображению “последователей” Акакия Акакиевича в творчестве Салтыкова-Щедрина, Некрасова, Островского, Толстого, Бунина, Чехова, Андреева. Многие из них постарались увидеть в “маленьком человеке” своего маленького героя, “своего брата” с присущими ему чувствами доброты, благодарности и благородства. Что же такое “маленький человек”? В каком смысле “маленький”? Мал этот человек именно в социальном плане, поскольку занимает одну из нижних ступенек иерархической лестницы. Его место в обществе мало заметно или вовсе не заметно. “Маленький” этот человек еще и потому, что мир его духовной жизни и человеческих притязаний также до крайности сужен, обеднен, обставлен всевозможными запретами и табу. Для него, например, не существует исторических и философских проблем. Он пребывает в узком и замкнутом круге своих жизненных интересов. Гоголь характеризует главного героя своей повести как человека бедного, заурядного, незначительного и незаметного. В жизни ему отведена ничтожная роль переписчика департаментских документов. Воспитанный в атмосфере беспрекословного подчинения и исполнения распоряжений начальства, Акакий Акакиевич Башмачкин не привык размышлять над содержанием и смыслом своей работы. Вот почему, когда ему предлагают задания, требующие проявления элементарной сообразительности, он начинает волноваться, переживать и в конце концов приходит к выводу: “Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь”. Духовная жизнь Башмачкина созвучна его внутренним чаяниям. Собирание денег на приобретение шинели становится для него целью и смыслом жизни, наполняя ее счастьем ожидания исполнения заветного желания. Кража шинели, приобретенной путем таких больших лишений и страданий, становится для него поистине катастрофой. Окружающие лишь посмеялись над его бедой, однако никто не помог ему. “Значительное лицо” так накричало на него, что бедняга потерял сознание. Почти никто не заметил и смерти Акакия Акакиевича, последовавшей вскоре после его болезни. Несмотря на “уникальность” созданного Гоголем образа Башмачкина, он не выглядит в сознании читателя одиноким, и мы представляем, что существовало великое множество таких же маленьких, униженных людей, разделяющих удел Акакия Акакиевича. В этом обобщении образа “маленького человека” сказалась гениальность писателя, сатирически представившего и само общество, порождающее произвол и насилие. В этой среде все более и более увеличивается жестокость и равнодушие людей друг к другу. Гоголь был одним из первых, кто открыто и громко заговорил о трагедии “маленького человека”, уважение к которому зависело не от его душевных качеств, не от образованности и ума, а от его положения в обществе. Писатель с состраданием показал несправедливость и деспотичность общества к “маленькому человеку” и впервые призвал его обратить внимание на этих незаметных, жалких и смешных, как представлялось на первых взгляд, людей. “Между нами не может быть никаких тесных отношений. Судя по пуговицам вашего вицмундира, вы должны служить по другому ведомству”. Вот так по пуговицам мундира, по другим внешним признакам определяется сразу и навсегда отношение к человеку. Так “затаптывается” человеческая личность. Она теряет достоинство, ведь человек не только других оценивает по богатству и знатности, но и себя. Гоголь призвал общество взглянуть на “маленького человека” с пониманием и жалостью. “Матушка, спаси твоего бедного сына!” — напишет автор. И действительно, некоторые обидчики Акакия Акакиевича вдруг понимали это и начинали испытывать муки совести. Один молодой служащий, решивший, как и все, подшутить над Башмачкиным, остановился, пораженный его словами: “Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?” И молодой человек содрогнулся, увидев, “как много в человеке бесчеловечья, как много скрыто свирепой грубости…”. Взывая к справедливости, автор ставит вопрос о необходимости покарать бесчеловечие общества. В качестве реванша и возмещения за понесенные при жизни унижения и оскорбления Акакий Акакиевич, вставший в эпилоге из могилы, является прохожим и отбирает у них шинели и шубы. Он успокаивается только тогда, когда отнимает шинель у “значительного лица”, сыгравшего трагическую роль в жизни маленького чиновника. Смысл фантастического эпизода воскресения Акакия Акакиевича и его встречи со “значительным лицом” заключается в том, что даже в жизни самого, казалось бы, ничтожного человека есть такие моменты, когда он может стать человеком в самом высоком понимании этого слова. Срывая шинель с сановного лица, Башмачкин становится в своих глазах и в глазах миллионов таких же, как он, униженных и оскорбленных людей героем, способным постоять за себя и ответить на бесчеловечность и несправедливость окружающего мира. В такой форме выразилась месть “маленького человека” чиновничьему Петербургу. Талантливое изображение в поэзии, литературе, так же как и в других видах искусства, жизни “маленького человека” открывало для широкого круга читателей и зрителей ту незамысловатую, но близкую им истину, что жизнь и “извивы” душ “обыкновенных людей” ничуть не менее интересны, чем жизнь выдающихся личностей. Проникая в эту жизнь, Гоголь и его последователи в свою очередь открывали для себя новые грани человеческого характера и духовного мира человека. Демократизация подхода художника к изображаемой действительности приводила к тому, что создаваемые им герои в критические минуты своей жизни могли стать вровень с самыми значительными личностями. В своей повести Гоголь сконцентрировал свое основное внимание на судьбе личности “маленького человека”, однако сделано это было с таким мастерством и проникновенностью, что, сопереживая Башмачкину, читатель невольно задумывается и о своем отношении ко всему окружающему миру, и в первую очередь о чувстве достоинства и уважения, которые должен вызывать к себе каждый человек, независимо от его социального и материального положения, а лишь с учетом его личных качеств и достоинств.

Достоевский — продолжатель гоголевской традиции

Образ Петербурга в творчестве Гоголя и Достоевского практически одинаков. Федор Михайлович продолжил изображать город безразличным к чужим страданиям, полным безумия и сводящим с ума, перемалывающим незащищенных «маленьких людей».

Достоевский обогатил гоголевскую традицию описания Петербурга. И на созданной предшественниками основе сотворил свой миф о городе. Ему удалось больше всех узнать о той губительной силе Петербурга, которая воздействует на психику его жителей.

Гоголевские гротеск и фантастичность Петербурга проявились в творчестве Достоевского через видения и сны главных героев, через мистику событий. Благодаря этой невероятности стечений обстоятельств реализм писателя назвали «мистическим».

Обращается Достоевский и к образам «маленьких людей». Но если для Гоголя было характерно иронизировать и изображать даже трагедию сатирически, Федор Михайлович делает акцент как раз на страданиях героев, на их судьбах. Таковы все члены семьи Мармеладовых, таков и сам Раскольников в «Преступлении и наказании». В это романе город становится одним из главных героев повествования. И этот изображенный Достоевским Петербург близок Петербургу Акакия Акакиевича.

В произведениях Достоевского остается лишь темная мрачная часть города, уже не прикрытая гоголевскими и пушкинскими огнями и красками. Писатель исследует смрад и грязь его закоулков, неправильные ломаные углы комнат, пыль мостовых. Все это давит на человека, сводит его с ума, калечит.